Гарик Мартиросян не считает Камеди Клаб своей работой

Он шутит ежедневно с раннего утра до трёх часов ночи: съёмки в различных телевизионных программах, работа на коорпоративах, написание сценариев различным организациям. Но всё же Гарик Мартиросян не называет это своей работой.

– Вы шутить не устали?

– А я не напрягаюсь для этого. Это моя потребность – мне нужно все время производить юмор у себя в голове, а потом выходить и рассказывать это людям. Если не будет сцены, которую мне предоставят, я буду делать это в кругу друзей и родственников.

– Бытует такое мнение, что люди, которые вынуждены шутить ради заработка, в обычной жизни очень замкнутые и невеселые. Они шутят только за деньги. Вы могли бы сказать так о себе?

– Я не только о себе скажу, но и о ребятах, с которыми мы работаем. Мы шутим не для того, чтобы заработать деньги. Еще раз хочу подчеркнуть, до того как мы начали выступать на телевидении в концертах «Comedy Club», несколько лет выступали в клубах и продолжаем это делать сейчас из принципа. Лично я не заработал на этих выступлениях ни одного доллара. Сейчас, когда мы стали знаменитыми, все осталось по-прежнему: юмор для нас не работа. Хотя мы очень стараемся и трудимся, все-таки это хобби. Я считаю, что профессиональных юмористов вообще не существует. Юморист – это кто?

– Мне кажется, что это человек, который смешит своими шутками других людей…

– Нет, вы говорите про эстрадного артиста-комика.

– А в чем разница?

– Юморист – это такое же абсурдное понятие, как инопланетянин. Это такое непонятное явление. И именно по этой причине мы считаем себя юмористами. Мы считаем, что это наше хобби, а не профессия. Мы не хотим этим зарабатывать деньги. Просто мы что-то, видимо, делаем хорошо, поэтому они к нам прилетают сами. Я считаю деньги адекватным отражением нашей юмористической деятельности в экономическом плане.

– Как вы жили в Москве до того, как стали известным? Квартиру нужно снимать, да и вообще жизнь в столице дорогая.

– Я и до своей известности жил очень хорошо. А квартира у меня – своя собственная.

– Это правда, что раньше вы держали свою чебуречную в районе станции метро «Смоленская»?

– Нет, а вы что, где-то читали об этом?

– Да нет, ходят такие слухи. Что вас якобы не взяли в последний состав «Новых армян», потому что вы себя дискредитировали, открыв в паре с приятелем чебуречную.

– Я понял, о чем идет речь: просто мы шутим постоянно друг про друга, а потом это превращается в слухи. Какие-то третьи руки превращают это в «правдивые» истории. Никаких чебуречных у меня не было и быть не может. Я очень далек от этого. Никаким бизнесом я не занимался, просто у меня была хорошая работа. Несколько лет потрудился – и купил себе квартиру.

– Вы оказывали консультации как практикующий врач-психо-терапевт? Это ведь ваша основная специальность…

– Нет, я занимался совершенно другим. Я работал писателем- сатириком.

– Для каких-то других известных сатириков писали?

– Нет, я не писал для сатириков.

– А для кого вы писали?

– Для КВН. Сатирики наши, такие, как Михаил Задорнов, Михаил Жванецкий, и все остальные, слава богу, сами себе пишут.

– Выходит, хорошие шутки приносят ощутимый доход.

– Я бы не назвал это ощутимым доходом.

– Ну если сравнивать с доходами Абрамовича…

– Если сравнивать с любыми доходами. Шутки не приносят большого заработка.

– То есть вы себя не считаете богатым человеком.

– Я себя считаю богатым человеком с рождения, потому что материальные блага не самое главное. Для того, чтобы обустроить свой быт, не нужны миллиарды долларов. Я знаю много богатых людей, которые кажутся богатыми, а на самом деле они совсем не богаты, потому что им не-интересно жить. Они заняты излишествами. А я не занят излишествами – мне всегда хватает того, что у меня есть, и я не стремлюсь увеличить свое благосостояние в 3,5 раза, как принято писать в журналах. Мне все равно – будет у меня «Роллс-ройс Фантом» или у меня будет «Фольксваген Пассат». Абсолютно все равно.

– Такое ощущение возникает, что в нашей стране есть корпорация юмора, бизнес, построенный на шутках, который можно условно поделить на некие ячейки. Есть юмор типа «Кривого зеркала» и «Аншлага», а есть «Comedy Club», «Наша Russia» и КВН. Тот, кто смотрит «Comedy Club», никогда не будет смотреть «Кривое зеркало» и наоборот.

– Все это очень просто и не надо долгих объяснений. Те, кто смотрит «Аншлаг», «Кривое зеркало» и другие подобные программы, выросли с теми людьми, которые там выступают. Они выросли на юморе Петросяна и Жванецкого. А молодое поколение – наши сверстники выросли вместе с нами. Я уверен, что следующее поколение совсем не сможет понимать «Comedy Club», а будет смотреть новую программу. Я хочу заранее сказать, что новые программы будут однозначно лучше, чем «Comedy Club».

– На ваш взгляд, это время так меняет отношение к юмору и шуткам?

– Безусловно. Жизнь быстро меняется. Вы построили четырехэтажное здание – и все им восхищаются. Однажды вы выходите и видите, что рядом строят небоскреб. Ваш дом остается таким же хорошим, но он уже не лучший.

– Я смотрела передачу Петросяна. Темы для шуток в принципе одни и те же: они тоже активно шутят на тему олигархов, звезд, может быть, меньше шутят на тему гомосексуализма. Но в принципе тематика одна и та же, а реакция зрителей разная…

– В чем секрет хорошего юмора? Он должен быть жизненным. Это же на самом деле глубокий анализ всего того, что происходит вокруг. Если мы в своей жизни сталкиваемся с гомосексуалистами – мы про них рассказываем. Со всеми остальными, о ком мы шутим, мы встречаемся в повседневной жизни очень часто – и со звездами шоу-бизнеса, о которых мы шутим больше всего, и даже с олигархами. Мы ничего не придумываем, мы просто отмечаем для себя что-то смешное.

– Для вас существуют какие-то табу: темы, на которые вы никогда не будете шутить?

– Мы обычные люди, обычные граждане – не сумасшедшие, не шизофреники, не гении, которые считают себя выше остальных людей. Для нас есть те же табу, что и для всех.

– Какие например?

– Чья-то беда, горе, болезнь. Религиозные вопросы. Мы не шутим об этом не потому, что нам кто-то запрещает, а потому, что мы адекватные люди. Пошутить про плохую песню известного исполнителя – это одно. И можно над ней издеваться сколько угодно. А над чьей-то бедой – ни в коем случае. В нас хватает юмора, чтобы черпать темы из других источников.

– В последнее время вас очень часто можно увидеть не только на канале ТНТ, но и во всяких развлекательных шоу, телепередачах, проектах со звездами на других каналах. Вы не боитесь растиражированности?

– Если мы будем отказывать всегда и всем, то будет складываться ощущение, что мы себя считаем какими-то звездами, уникальными людьми, живущими в аквариумах, до которых невозможно дозвониться и дотронуться. Поэтому иногда приходится идти на проекты.

– Во время просмотра различных телепередач с вашим участием у меня сложилось ощущение, что люди ждут от вас все время какой-то шутки, какого-то «хи-хи-хи» и «ха-ха-ха». Вас это не раздражает?

– Я не хочу говорить о том, что я стал заложником образа, созданного «Comedy Club». Я-то сам себя знаю, я никогда не был конкретно комиком, конкретно певцом или конкретно ведущим. Мне кажется, что мне удается дозировано владеть различными ипостасями, которые могут быть интересны на сцене.