Тимур и его команда

Резидент Comedy Club и составная часть каштано-бульдожьего дуэта Тимур Батрутдинов провел в Питере 9 лет. И несмотря на то что живет сейчас в Москве, считает себя петербуржцем.

Cosmo: Говорят, ты романтик…
Тимур: Да, генетический романтик. И первые всплески романтизма появились в Питере. Я переехал туда в 94-м году и понял, что останусь навсегда. Я в Питере, в этой архитектуре просто утонул. Когда я туда приезжаю, каждый раз прохожу пешком весь Невский, начиная от Московского вокзала.

Cosmo: И сколько раз, живя в Питере, ты прошелся по Невскому?
Тимур: Ну, раз 100 тысяч… И четыре!

Cosmo: Питер устроил тебе испытания?
Тимур: Так случилось, что я сразу поступил в Финэк. Спустя какое-то время меня приняли в театральную студию. И я два раза потом во время учебы получал приз за лучшую мужскую роль. Но каждый раз делил его – первый раз с Шарифом Таймазом, а второй – с Виктором Васильевым из сборной Петербурга, который в скором будущем станет резидентом Comedy club. Кстати, в Питере тоже есть свой Comedy club, его организовали талантливые ребята из питерского КВН, и сейчас их вечеринки постоянно собирают весь питерский цвет.

Cosmo: Ты говорил, что настолько был стеснительным, что боялся даже подойти на улице к человеку спросить время…
Тимур: Я до сих пор жутко стеснительный. Вообще в Питере я учился быть актером. На сцене ловил внимание большого количества людей. А это еще та терапия! Я чувствовал, что получается у меня что-то свое. Текст, правда, забывал все время...

Cosmo: Учиться ты успевал?
Тимур: На 3-м курсе из-за активного участия в творческом процессе возникла угроза моего отчисления из института. Мне уже стали напоминать, что я поступил в экономический вуз, а не в театральный… Мама однажды позвонила в деканат узнать о моих успехах. Ну ей и сказали, что меня собираются отчислить. И мама приехала ко мне в Питер. Под ее строгим наблюдением в номере гостиницы я сидел и готовился к экзаменам. И так сдал сессию.

Cosmo: А романтика общежития в Питере тебя коснулась?
Тимур: А как же, моя общага находилась на Новоизмайловском проспекте – там студенческий городок. Мы дружили корпусами, дрались корпусами – все было… Студенческая голодуха, конечно, была! Очень долго я жил на студенческом наборе: кубик ”Магги” и черный хлеб, вот такая еда. Почему институтские друзья такими близкими становятся? Потому что жизнь в общаге – это практически экстремальная история… Ну и, соответственно, мы вместе обживали и исследовали окраины с нашей стороны, то есть конец Московского проспекта, места, расположенные в районе Пулково, в области. Ленинградская область очень красивая.


Cosmo: А по твоей инициативе в общаге были драки?
Тимур: Убили 14… внизу которые сидят… консьержей! Разрушили один корпус, сожгли несколько студентов-первокурсников. Шутка. Нет, я такой человек все-таки мирный, я предпочту физическому насилию…

Cosmo: Любовь?
Тимур: Да. Не то что я подставлю другую щеку, я человеку объясню, что он не прав. Я против насилия.

Cosmo: А любовь у тебя была в Питере?
Тимур: Первая серьезная любовь, расставание с которой очень сильно повлияло на меня и на мою судьбу, была именно в Питере. По-моему, мы 4,5 года прожили с этой девушкой. Это рекорд вообще в моей жизни по большому счету.

Cosmo: Вы жили в общежитии?
Тимур: Нет, она петербурженка. Мы сейчас друзья с ней. Я очень ценю ее как человека, она очень сильно изменила меня, повлияла на мою жизнь. Я благодарен за каждую минуту, что мы были вместе. Мне немного грустно, что мы не вдвоем, что так нас разнесло…

Cosmo: Ты не хотел бы что-то из этих отношений вернуть в свою жизнь?
Тимур: Я вообще хотел бы вернуть отношения как таковые. В моей жизни сейчас нет человека, который был у меня тогда в Питере… Я даже жениться тогда хотел на ней… Но, видимо, из-за того что не женился, я до сих пор один. Последний раз у меня по большому счету девушка была в Питере. И вот как в 2001-м я уехал, так все, бобылем хожу!

Cosmo: Настойчивость со стороны девушек ты как воспринимаешь? Особенно сейчас…
Тимур: В отдельных случаях это сексуально, когда девушка привлекательна и изначально интересна тебе как человек. Нахрапистые прилипания я не люблю, это неженственно.

Cosmo: Ты можешь как-то грубо дать понять, что девушка тебе не нужна?
Тимур: Не, грубо нет! Могу сказать: ”Ну, уж извини, сегодня не твой день”. (Раздается телефонный звонок, Тимур показывает дисплей телефона, на котором высветилась надпись: ”Наташа - нет”). Вот такие у меня записи в телефоне: ”Наташа - нет”, ”Ирина - не брать”… Просто очень не нравится потребительское отношение ко мне. ”Привет, как делишки? Почему ты не хочешь со мной пообщаться?” ”А я давал свой телефон?” - спрашиваю. ”Нет, не давал, в Интернете взяла”.

Cosmo: Если сравнивать питерских девушек и москвичек, разница есть?
Тимур: В Питере девушки интеллигентные, в Москве пафосные, там романтичные, здесь деловые. Многие девушки, кстати, чувствуют себя в Питере не в своей тарелке и переезжают в Москву работать… Помню, когда очень долго я решался переехать, у меня тоже был в голове стереотип такой ”москвичи – питерцы”. Я считал себя питерцем в глубине души и до сих пор считаю. Я даже окурок не бросаю на асфальт, ищу мусорку, потому что у меня в голове сидит: ”ты из Петербурга”. Но сейчас мои питерские друзья, глядя на меня, говорят, что я ”омосквел”. Это какая-то невидимая перемена…

Cosmo: Ты стал дистанцироваться?
Тимур: Нет, ни в коем случае, нельзя говорить, что я зазвездился и держу кого-нибудь на дистанции. Тем более что я не считаю себя особенным. Мы общаемся. Просто, наверное, я стал каким-то более суетливым, быстрым. У меня более плавным был темпоритм в Питере. Хотя в Москве я тоже периодически позволяю себе это, когда у меня выходные. Я плавно встаю и плавно передвигаюсь по квартире, и плавно никуда не выхожу весь день… А в Питере всегда есть места, куда я могу прийти, если мне плохо или мне очень хорошо.

Cosmo: А по поводу любимых мест, где любил тусоваться?
Тимур: На Петропавловке любили собираться. По ночам мы договаривались с охранниками, и они нас пропускали на территорию крепости. Поговаривали, что по ночам там ходят привидения, и мы пытались их высмотреть. Мы там сами были, как привидения, бродили по территории, видели друг друга и пугались… Еще я очень любил место ”Циник”. Там частенько появлялись представители рок-клуба.

Cosmo: Ты хранишь какие-то вещи, связанные с питерским периодом?
Тимур: Горы грязных носков и трусов, накопленные за весь период проживания, до сих пор лежат в общежитии. Шутка. Ну если только зуб моего питерского друга… Все дорогие мне питерские вещи хранятся в Питере, и я могу приехать и потрогать их. Я там оставил Ростральные колонны, Медного всадника, Казанский и Исаакиевский соборы, Дворцовую площадь, Эрмитаж… К сожалению, все это с собой в Москву не смог увезти.

Cosmo: Москва была большим cтрессом?
Тимур: Первое время - очень большим! Я приехал – не умел пользоваться Интернетом, у меня не было своего почтового ящика. Я завел его и сразу зарегистрировался на сайте знакомств. Шутка. Собственно, я не в Москву хотел переехать, я хотел изменить свою жизнь. Я был уверен, что творчеством заработать нельзя, что все это баловство. А кто я по специальности? Экономист. Где деньги? В Москве. Приехал работать. Но в КВНовских кругах меня хорошо знали, с Люськом-Сорокиным мы вместе в Питере на свадьбах работали. Он и привел меня в команду ”Незолотая молодежь”, и меня так для дополнения взяли. Я писал тексты, пел и танцевал.

Cosmo: Хорошо танцуешь?
Тимур: Я бы не сказал, что хорошо танцую. Я нестандартно танцую! У меня от природы фазомоторика очень странная. Я недавно увидел первый раз со стороны, как это выглядит, это лучше не анализировать, и отказался от этого зрелища. Так вот меня взяли как мебель в команду, в массовку. Но тут мы познакомились с Гариком.

Cosmo: Это было как-то необычно?
Тимур: Я увидел его задолго до этого по телевизору в КВНе. И подумал: ”Вот придурок! Скотина! Мой образ забрал!” Просто в это время в Питере я делал то же самое, что и он, только он уже играл в Высшей лиге КВН, а я – на региональном уровне. Внешне он у меня улыбку вызывал. Потом в Москве меня представили ему как сокомандника, он свысока на меня посмотрел, но заинтересовался. Сказал: ”Ну, расскажи о себе”. С этого все и началось. Оказалось, что мы с ним в детстве слушали одни и те же сказки и запомнили одни и те же фразы. Потом выяснилось, что мы с ним оба февральские. Оба по специальности управляющие персоналом. У нас с ним есть язык, понятный только нам – язык другого государства, бульдожье-каштанского. Очень много версий-вариантов, почему каштан, но только нам с Гариком понятно, почему.

Cosmo: Вы с ним правда очень похожи!
Тимур: До мистики доходит! Мы какое-то время говорили, что мы братья, и нам верили. Нам уже скоро, наверное, будет неинтересно друг с другом, потому что мы будем знать все друг о друге. Мы не одинаковые, но мы точно знаем, какие мы. Нет, чем дальше, тем сложнее мне смотреть на Харламова – нет слов, чтобы передать, что я в нем вижу! И после знакомства у нас параллельно с КВН началось творчество для самих себя – веселили друг друга, тусовались друг у друга, ржали, делали какие-то заготовки, показывали их ребятам, что-то выходило иногда на кавээновскую сцену. Потом появился Comedy club.

Cosmo: Вы стали популярными. Сейчас ты уверен в себе?
Тимур: Я не скрываю, что многого хочу достичь. Но в определенный момент я начал верить в себя, ценить себя. Я перестал бояться менять что-то. И сейчас у меня как раз то настроение, которое было, когда я переезжал в Москву. Есть внутреннее ощущение застоя, и мне снова хочется перемен. Планов громадье, расскажу о них, когда осуществятся!